Открытая криптография и государство

Начиная с 1970-х годов интерес к криптографии растёт со стороны отдельных исследователей, бизнеса и частных лиц. Этому способствовали в том числе и публикации в открытой печати — книга Дэвида Кана «Взломщики кодов», готовность научной (создание ячейки Фейстеля, работы Диффи и Хеллмана, шифров DES и RSA) и технической базы (вычислительной техники), а также наличие «заказа» со стороны бизнеса — требований к надёжной передаче информации в рамках отдельной страны и по всему миру. Одновременно с этим появилось и сопротивление со стороны государства развитию открытой криптографии (гражданской криптографии), что видно на примере истории противодействия с АНБ. Среди причин негативного отношения правительства указывают на недопустимость попадания надёжных систем шифрования в руки террористов, организованной преступности или вражеской разведки.

После возрастания общественного интереса к криптографии в США в конце 1970-х и начале 1980-х годов АНБ предприняло ряд попыток подавить интерес общества к криптографии. Если с компанией IBM удалось договориться (в том числе по вопросу снижения криптостойкости шифра DES), то научное сообщество пришлось контролировать через систему грантов — Национальный научный фонд США. Представители фонда согласились направлять работы по криптографии на проверку в АНБ и отказывать в финансировании определённых научных направлений. Также АНБ контролировала и бюро патентов, что позволяло наложить гриф секретности в том числе на изобретения гражданских лиц. Так, в 1978 году гриф «секретно», в соответствии с законом Invention Secrecy Act о засекречивании изобретений, которые могли быть использованы для совершенствования техники военного назначения, получило изобретение «Phaserphone» группы под руководством Карла Николаи (англ. Carl R. Nicolai), позволяющее шифровать голос. После того как история получила значительную огласку в прессе, АНБ пришлось отказаться от попыток засекретить и монополизировать изобретение. Также в 1978 году гражданский сотрудник АНБ Джозеф Мейер (англ. Joseph Meyer) без согласования с начальством послал в IEEE, членом которого он также являлся, письмо с предупреждением, что публикация материалов по шифрованию и криптоанализу нарушает Правила по регулированию международного трафика вооружений (англ. International Traffic in Arms Regulations, ITAR). Хотя Мейер выступал как частное лицо, письмо было расценено как попытка АНБ прекратить гражданские исследования в области криптографии. Тем не менее, его точка зрения не нашла поддержки, но само обсуждение создало рекламу как открытой криптографии, так и симпозиуму по теории информации 1977 года — науки, тесно связанной с шифрованием и криптоанализом благодаря работам Шеннона.

После провалов, связанных с письмом Мейера и дела группы Николаи, директор АНБ опубликовал несколько статей, в которых призвал академические круги к совместному решению проблем, связанных с открытым изучением криптографии и национальной безопасностью. В результате образовалась некоторая структура самоцензуры — предварительной проверки научных публикаций в особом государственном комитете. В то же время АНБ получает возможность распределять средства на криптографические исследования, «отделив» от Национального научного фонда свой собственный, в 2—3 миллиона долларов США. Тем не менее, после конфликта с Леонардо Адлеманом в 1980 году было решено, что заявку на финансирование криптографических исследований можно подавать как в национальный, так и в специализированный фонд АНБ.

Законодательно в США было сделано ограничение на использование открытой криптографии. Выдвигалось требование умышленно обеспечить ослабленную защиту от взлома, чтобы государственные службы при необходимости (в том числе — по решению суда) могли прочитать или прослушать зашифрованные сообщения. Однако из-за нескольких инцидентов взлома коммерческих систем от этого пришлось отказаться, так как запрет на использование сильной криптографии внутри страны стал наносить ущерб экономике. В результате к концу 1980-х годов в США остался единственный запрет — на экспорт «сильной» криптографии, в результате которого, а также из-за развития персональной вычислительной техники, к началу 1990-х годов вся экспортируемая из США криптография стала «полностью слабой».

Тем не менее, АНБ и ФБР несколько раз поднимали вопрос о запрете или разрешительном механизме для частных компаний заниматься работами в области криптографии, но эти инициативы всегда встречали сопротивление общества и бизнеса. В настоящий момент можно сказать, что сейчас АНБ отказалась от всех притязаний и предпочитает выступать экспертной стороной. До этого (а ФБР и до сих пор) несколько раз меняло свою позицию, предлагая различные схемы использования сильной криптографии в бизнесе и частными лицами.

Филипп Циммерман

В 1991 году законопроект № 266 включил в себя необязательные требования, которые, если бы они были приняты, заставили бы всех производителей защищённого телекоммуникационного оборудования оставлять «чёрные ходы» (англ. trap doors), которые бы позволили правительству получать доступ к незашифрованным сообщениям. Ещё до того как законопроект провалился, Филипп Циммерман выложил в Интернет PGP — пакет бесплатного программного обеспечения с открытым кодом для шифрования и электронной подписи сообщений. Вначале он планировал выпустить коммерческую версию, но инициатива правительства по продвижению законопроекта побудила его выпустить программу бесплатно. В связи с этим против Циммермана было возбуждено уголовное дело за «экспорт вооружений», которое было прекращено только в 1996 году, когда свет увидела уже 4-я версия программы.

Следующей инициативой стал проект Clipper Chip, предложенный в 1993 году. Чип содержал сильный, согласно заявлению АНБ, алгоритм шифрования Skipjack, который, тем не менее, позволял третьей стороне (то есть правительству США) получить доступ к закрытому ключу и прочитать зашифрованное сообщение. Данный чип предлагалось использоваться как основу для защищённых телефонов различных производителей. Однако данная инициатива не была принята бизнесом, который уже имел достаточно сильные и открытые программы вроде PGP. В 1998 году шифр был рассекречен, после чего Бихам, Шамир и Бирюков в течение одного дня произвели успешные атаки на вариант шифра c 31 раундом (из 32-х).

Тем не менее, идея депонирования ключей распространялась. В Великобритании её пытались внедрить несколько лет, а во Франции она начала действовать в 1996 году. Однако, несмотря на значительные усилия США, и, в частности, её уполномоченного по криптографии — Дэвида Аарона (англ. David Laurence Aaron), многие страны, в том числе входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития, в целом отказались от этой идеи в пользу защиты неприкосновенности частной жизни. Также эксперты (например, в докладе Европейской Комиссии «К европейской инфраструктуре цифровых подписей и криптографии» COM (97) 503) отметили наличие множества нерешённых проблем, связанных со структурой централизованного депонирования ключей, в том числе: понижение общей защищённости системы, потенциально высокую стоимость и потенциальную лёгкость обмана со стороны пользователей. Последнее легко пояснить на примере системы Clipper, когда пользователь имел возможность сгенерировать ложную информацию для восстановлении ключа (вместе с коротким хеш-кодом) так, что система работала без технической возможности восстановить ключ третьей стороной. В декабре 1998 года на заседании участников Вассенаарского соглашения США попыталась получить послабления в правилах экспорта для систем с депонированием ключей, однако стороны не пришли к соглашению. Это можно назвать датой окончательного поражения подобных систем на сегодняшний день. После этого Франция в январе 1999 года объявила об отказе от системы депонирования ключей. Тайвань, в 1997 году объявивший о планах по созданию подобной системы, также отказался от них в 1998 году. В Испании, несмотря на предусмотренную возможность депонирования ключей в принятом в 1998 году законе о телекоммуникациях, система так и не заработала.

После отказа от технических средств доступа к ключам, правительства обратились к идее законодательного регулирования данного вопроса — когда человек сам обязуется предоставить заранее или по требованию ключ для чтения сообщений. Данный вариант можно назвать «законный доступ». В разных странах к нему относятся по-разному. ОЭСР оставляет за своими членами свободу в использовании или отказе от данного способа. В июле 1997 года на саммите в Денвере участники «Большой Восьмёрки» идею поддержали. В Малайзии и Сингапуре за отказ предоставления ключей следствию человеку грозит уголовное наказание. В Великобритании и Индии похожие законы рассматриваются. В Ирландии принят закон с положениями о раскрытии открытого текста, но и с рекомендациями против насильственного раскрытия ключей. В Бельгии, Нидерландах и США рассматриваются предложения о раскрытии открытого текста, но с поправками о необязательности свидетельствования против самого себя. Некоторые страны, такие как Дания, отклонили подобную инициативу.

В 2000 году США сняли практически все ограничения на экспорт криптографической продукции, за исключением 7 стран с «террористическими режимами». Ещё одним шагом к открытой криптографии стал конкурс AES, в котором участвовали учёные всего мира.

В России в настоящий момент деятельность по разработке и производству криптографических средств является лицензируемой.